Почему БЕЗ ХРИСТА МЫ — МЕРТВЕЦЫ?

Книга:`Работы 1903-1909 гг.`

Когда он прочел отпустительную молитву, я мог только одно ему сказать:«У меня сейчас на душе, — сам не понимаю почему, — «Христос воскресе из мертвых»».Тогда он допел:«Смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав».Тогда я опять заплакал, и он опять мне сказал, что я утешен буду, и, когда я уходил, поцеловал мне руку.Я знаю только одно: что я видел Камень и на нем–Церковь[1041], и что всякие путаницы потом я относил к этой минуте.И больше ничего, кроме этого величия, сказать я не могу. Это у меня навсегда осталось как великий удар. Церковь открылась на мгновение и потом скрылась, — Церковь в портах и золотых поручах и епитрахили на Камне. Никогда ничего подобного… Ведь о. Исидор был «не важный», как у нас говорится, исповедник, не популярный. Я знал и видал исповедников и старцев, — «мужиков», как говорится, и «умников», как говорится. Но в том‑то и дело, что я, аристократ, ни мужика, ни умницу в нем не увидал. В том‑то и дело, что все мои определения мне не пригодились. И опять повторяю: «Он — ни то, ни се; он — больше того. Он — не Варнава (я его не знал, но слышал, будто бы, что он как‑то мужицки умеет отнестись к делу). Он–не утонченный исповедник, которых столько я видел в Москве. Он что‑то с ρ е д н е е, — т. е. великое, что не сводится к моим определениям.Я знаю одного Епископа. Он — тоже благодатный. Но его надо нудить, надо нудить у него благодать. А там, с о. Исидором, в отношениях была какая- то необыкновенная легкость. Чтобы было понятно, о чем я говорю, я еще раз поясняю свои слова:Необыкновенно легки так называемые «мужики- священники». Я отлично знаю, как легко исгтоведываться у деревенских, каких хотите, мужиков, — дураков ли, или черносотенцев. Но у них всегда что‑то при себе оставляешь в плюс, что‑то ты чувствуешь, чего они не могут понять и понимания чего ты от них н е смеешь требовать.

Найти книгу…